Нарисованная энергия: опыты фиджитал-арта

Работа Надежды Бей, распечатанная на 3D-принтере. Фото: архив Надежды Бей

Цифровое будущее уже творит переворот в культуре. Однако без «реальной реальности» никуда. Отсюда возник симбиоз, который называют «фиджитал-арт» — искусство смешанной реальности. Мы попытались на собственном опыте почувствовать тонкости новых медиа

В комнате мягкая полутьма. Художница Надежда Бей стоит перед круглым столом, на котором лежат заготовленные VR-очки, у нее за спиной — большой экран. «Кто готов поучаствовать в фиджитал-эксперименте?» — вопрошает она зал, где собралось под 50 человек. Из темноты выходят пять девушек. Одни смело, другие робко. Мы тоже не могли остаться в стороне от «Плетения связей».

Блиц Надежда Бей «Человеческий мозг считывает симулякр»

Как ты стала цифровым художником?

У меня компьютер был с 5 лет, сейчас мне 28. Со школы училась рисовать на планшете и в Photoshop. Хотелось поступить в университет, где бы соединялись технологии и творчество. Я из Тюмени, вариант нашелся в Петербурге. Поступила в Национальный исследовательский университет ИТМО — университет информационных технологий, механики и оптики. За последние десять лет его авторитет среди «айтишных» вузов сильно взлетел. Он считается самым передовым, его студенты выигрывают мировые чемпионаты по программированию. Там есть бакалавриат по компьютерной графике и дизайну. Там дается широкая база: у нас были и академическая живопись, и 3D-дизайн, архитектурное моделирование, графика.

Какие инструменты используешь?

Сейчас я рисую с помощью VR-гарнитуры Quest 3 и приложения Open Brush. Иногда использую 3D-редактор Blender, чтобы обработать нарисованные модели. У меня также есть приложение Gravity Sketch и ручка Logitech MX Ink, которая подключается к шлему Quest 3. Можно в формате дополненной реальности нарисовать объект в объеме, потом сохранить и распечатать в нужном размере. Технология используется и в дизайне: можно нарисовать, допустим, интересный стул и распечатать в фотополимерной смоле.

Насколько доступны цифровые инструменты? Каждый может стать виртуальным художником?

В принципе, да, если будет осваивать. Здесь не требуются глубокие знания высшей математики или суперсложной физики. Сначала ты из шариков и кубиков строишь человечков, потом все сложнее — и выходишь на другой уровень.

Как часто ты используешь искусственный интеллект (ИИ)?

Это очень перспективный сегмент. Но есть ощущение, что человеческий мозг быстро считывает, что это ИИ, симулякр, и не принимает. Искусственность отталкивает. Поэтому я обычно не занимаюсь прямым внедрением ИИ в свои работы, но использую его для поиска идей и слежу за художниками, которые находят особый подход к этим инструментам. Лев Переулков — один из моих любимых нейрохудожников, который с помощью ИИ комбинирует образы так, что в них чувствуется живое и не вызывает отторжения.

Кто крут в этой области?

Сложно выделить лидеров, так как внутри VR есть очень много разных направлений — от фильмов до перформансов. Лично мне нравятся VRChat-миры автора Dr Morro, экспириенсы студии Anagram, анимации Matt Schaefer.

Еще…

Когда пятеро расселись за столом, Надя объяснила правила «игры». «Сейчас вы услышите вопросы. Отвечайте молча. Открытая ладонь означает „да“, закрытая — „нет“». После этого художница надевает VR-очки и берет в руки джойстики. Слышится компьютерный голос: «Вы знаете всех сидящих за столом?» Вопросы несложные и не ставящие в тупик. Например: «Вы находитесь в городе, где живете постоянно?»

И все-таки между участницами возник какой-то незримый контакт — звенящее электричество. Пока мы отвечали на вопросы, Надя рисовала в пространстве. Ее движения как будто месили энергию в воздухе, и участницы чувствовали это на клеточном уровне. За спиной художницы на экране тем временем возникала разно­цветная конструкция, напоминающая цветок с другой планеты.

Перформанс Надежды Бей. Участницы собрались за столом. Фото: архив Надежды Бей

Программа запоминает движения художницы в цветных линиях и объеме. Потом изображение можно напечатать на 3D-принтере и превратить во вполне себе материальную скульптуру и показывать на выставках или поставить в домашнем интерьере. Свои виртуальные работы Надежда Бей также материализует с помощью лентикулярной печати: плоские картинки со стереоэффектом можно превратить как в гигантские настенные панно (они оцениваются в 500 тыс. — 1,5 млн руб.), так и в недорогие открытки, которые продаются вместе с сувенирами, «мерчем» и каталогами в кафе галереи.

«Охра» — один из пионеров фиджитал-искусства в Санкт-Петербурге. Галерея открылась в мае 2024 года. Основатели пространства — Роман Ницык и Елена Голоскокова, в их распоряжении 150 VR-шлемов. Они организовали ряд проектов в разных городах России, которые можно увидеть только с помощью этих устройств, в том числе в Екатеринбурге, Москве, Нижнем Новгороде, Челябинске и в их родном Петербурге. Они сами разрабатывают платформы для цифрового контента и занимаются «переводом» произведений в материальную форму. Еще в Северной столице есть галерея «Цифергауз», которая открылась в «Новой Голландии» в 2021 году. Она позиционирует себя как пространство цифрового искусства, но работает и со смешанным форматом. В Москве то же направление развивает VS Gallery.

Работы Надежды Бей, распечатанные на 3D-принтере. Фото: архив Надежды Бей

Мировой опыт ширится. Так, нидерландский художник Нильс Кине, известный как Сальвентиус, рисует в смешанной реальности картины и предметы интерьера. Одной линией он создает инсталляции и стулья. В России с фиджитал-искусством экспериментируют Дарья Григорьева, Настя Гросс, Андрей Чугунов и другие. Фиджитал-арт сейчас самое передовое направление.

Терминология вокруг цифрового искусства еще формируется. Сегодня в ходу следующие понятия.

«Диджитал-арт» относят к искусству, созданному исключительно на компьютере или другом электронном устройстве с помощью разных программ и инструментов: графических редакторов, трехмерного моделирования или анимации.

«Фиджитал-арт» сочетает в себе аналоговое и цифровое искусство. Художник использует диджитал-инструменты и технологии для создания произведений, но включает в них аналоговые материалы или процессы. Например, автор может делать цифровые рисунки, затем печатать их в формате пластификации и добавлять разные техники: коллаж, живопись, фотографию и многое другое.

Виртуальный итог перформанса "Плетение связей" Фото: архив Надежды Бей

Оба направления входят в спектр цифрового искусства — это то, что не могло бы быть создано без технологий и работает со свойствами этого медиума. Между медиаискусством (медиаартом) и цифровым есть грань. Допустим, видео, записанное на кассету, которую оцифровали, и проецируемое на экран или в VR-очки, вернее называть медиа-, а не цифровым искусством.

Вся эта лавинообразная волна стремительного развития технологий выводит искусство в другой формат и меняет его и на техническом, и на образовательном уровнях.

Эксперимент второй. После перерыва публику вновь приглашают в зал. Вместо круглого стола — длинный прямоугольный. Перформанс «Искусственный отбор» придумала медиахудожница Катарина Кано, музыку написал Александр Малышкин, а куратор «Охры» Ксения Макаренко (художница, участница арт-группы Parazit, искусствовед, которая прежде курировала многие проекты Центра современного искусства им. Сергея Курёхина, включая фестиваль «Видеоформа») стала одной из исполнительниц.

Девушки начинают в коконах — белых тканях, внутри которых пластично извиваются в поисках выхода. Постепенно они высвобождаются. В трико телесного цвета они напоминают роботов. В процессе действа они словно проходят огонь, воду и медные трубы: длинное полотно они окунают в таз с водой, помещают его на стол и оказываются внутри полупрозрачного туннеля, ползут навстречу друг другу и вместе разрывают кокон. Свет, туман из дымовой пушки и электронная музыка добавляют напряжения в атмосфере. Фиджитал-перформанс посвящен информации. Все 20 минут на большом экране транслируется набор кадров, рисованных Катариной Кано в «цифре». «Виртуальное пространство расширяет наше присутствие, превращая каждого из нас в носителей множественного „я“ через созданные аватары. Исполнители перформанса существуют одновременно в двух реальностях — экранной и физической», — поясняет Катарина Кано.

Перформанс «Искусственный отбор». Фото: архив Надежды Бей

Для «Охры» Ксения Макаренко придумала выставку, которую можно смотреть как в шлеме, так и без него. Проект «Бестиарий ХХI века. Трансформации» представляет работы скульпторов Антонины Фатхуллиной и Вильгения Мельникова, сделанные в смешанной реальности. Оба художника ради этого оцифровали свое творческое пространство. Фатхуллина — мастерскую в Доме художников на Песчаной набережной, Мельников — землянку в Ленинградской области, которую нашел рядом со своей мастерской и превратил в галерею «Грязь».

Ощущение, что находишься в точке сотворения мира, где произошел Большой взрыв. На входе в старом кресле лежит покореженная металлическая безликая фигура работы Мельникова. Напротив — синее полотно Фатхуллиной, написанное напряженными линиями. По центру — разорванный панцирь какого-то гиганта, сваренный из старого металла Мельниковым. По углам маленькие феи с крылышками в клетках. Если надеть шлем, можно перенестись в мастерскую Фатхуллиной, которая напоминает «заброшку» из постапокалиптической игры-бродилки, и увидеть, как феи освобождаются из оков. В реальности мастерская обжитая и уютная, заставлена работами и привычными для скульп­тора инструментами. Работы Вильгения Мельникова тоже дополняются: в очках вокруг скульптур парят куски оторванного металла, ты можешь двигать их рукой. Галерею «Грязь» здесь можно посмотреть в VR-очках. В выставочную землянку можно спуститься. Увидеть, как дождь размывает землю. Художник делает природу своим соавтором — он специально оставляет работы потомить под открытым небом, чтобы они приобрели коррозию и другие следы естественных трансформаций. Галерея действует в реале: Вильгений Мельников устраивает выставки и ведет оттуда онлайн-трансляции.

Блиц Ксения Макаренко «Фиджитал позволяет не только наблюдать, но и проживать художественный опыт»

Что ты чувствовала во время перформанса «Искусственный отбор»?

Любой перформанс — это искусство действия, стихийный акт, который случается здесь и сейчас и уже никогда не повторится. Общий „вайб“ — неудобство и дискомфорт. И страшное желание освободиться от оков. Будет ли так в следующий раз? Нет. Но будет какая-то другая стихия, нужная именно тогда, в тот момент времени.

Какие особенности новых медиа ты выделяешь как куратор и искусствовед и как практик?

Первое и важное: VR — это не искусство, это технология, то есть инструмент искусства. По сути, любые технологии или другие новые медиа базово нейтральны (искусство и гейминг — лишь сферы их применения). Тут важен результат. Если целью является игра, то это гейминг. Если — произведение искусства, то это арт. Вопросы «что есть искусство» и «кто есть художник» выходят все-таки за рамки технологий, то есть вопросов об инструментах. ХХ век показал, что художник может сделать инструментом своего искусства все, что посчитает нужным, вплоть до самого себя. При этом есть границы все-таки. Игра, или гейминг, может быть арт-игрой, но все равно останется игрой, так как там будет ряд задач по поискам чего-либо и другим игровым манипуляциям. Не игры — это те же, по сути, картины, только с применением игровых механик, то есть ты персонаж, ты можешь существовать в заданном пространстве, но задач у тебя никаких нет.

Как очертить границы фиджитал-искусства?

Это очень сложно. Мы пытаемся нащупать возможности и границы, сформировать качественно новое пространство коммуникации, потому что фиджитал — это гибридный ландшафт, соединяющий классические и цифровые формы. Синтез новейших технологий и искусства позволяет не только наблюдать художественную реальность, но и переживать и проживать ее самим как опыт. Можно не только вытаскивать цифровое искусство в нашу реальность посредством пластификации, лентикулярной и 3D-печати, но и запихивать физические объекты в VR. Поэтому мы придумали термин Art‑XR для фи­джитал-произведений, представляющих физические арт-объекты сразу в нескольких реальностях.

Еще…

Такие шлемы смешанной реальности, что используются на выставке, появились около года назад. На экспериментальной арт-площадке пробуют все новинки. Можно, например, прогуляться в виртуальной реальности, созданной Надеждой Бей. Там целая вереница залов, в том числе тайных. С помощью джойстика касаемся арт-объекта и попадаем в диджитал-зал. От долгого пребывания там кружится голова, а управлять своим двойником у большинства получается далеко не сразу. В очках дополненной реальности такого не происходит, но, чтобы привыкнуть, перестроить свои ощущения, все равно нужно какое-то время.

Роман Ницык и Елена Голоскокова сетуют, что ранние VR-опыты подпортили общее впечатление от новых медиа из-за низкого качества. «Люди ожидали, что графика будет на уровне голливудского кино, но она недотягивала и все еще очень несовершенна. Но быстро развивается. Еще несколько лет — и мир выйдет на другой уровень. Правда, в Россию все технологии доходят пока медленно. Свои шлемы у нас еще не производят, последние два года закупают в основном китайские. Поэтому нельзя сказать, что фиджитал — это массовое искусство. По крайней мере на данный момент». 

Пять реальностей в современном искусстве

VR (virtual reality) — виртуальная, или искусственная, реальность. Это полное погружение в цифровой мир: в VR-шлеме теряется связь с окружающим миром.

AR (augmented reality) — дополненная реальность. Дополняет физический мир цифровой картинкой в режиме реального времени. Виртуальные объекты появляются рядом с объектами физического мира, на них, вместо них и видимы только через специальное устройство и при помощи программного обеспечения. Можно навести смартфон на картину, заранее скачав нужное приложение, и увидеть цифровое дополнение к реальной картине или инсталляции. Можно также использовать очки дополненной реальности. AR может не только вставлять новые цифровые объекты в реальный мир, но и «оживлять» статичные предметы, заставляя их двигаться.

MR (mixed reality) — смешанная реальность. Под смешанной реальностью понимают все, что лежит между дополненной и виртуальной реальностями. AR, VR, MR вместе с привычной нам «реальной реальностью» объединяют в один термин расширенной реальности — спектр явлений.

XR (extended reality) — расширенная реальность. Обобщающий термин для обозначения дополненной реальности (AR), смешанной реальности (MR) и виртуальной реальности (VR) — «мира-двойника».

RR (real reality) — реальная, объективная реальность, в которой мы находимся и которую воспринимаем органами чувств. Для нашего привычного состояния вне «цифры» придумали специальный термин, чтобы понимать, с чем мы ее смешиваем.

Источник: www.theartnewspaper.ru