О чем спорили первые советские фоторепортеры

Александр Родченко. "Крылья. Из серии "Завод АМО". 1929. Фото: Архив Александра Родченко и Варвары Степановой

В Центре «Зотов» на выставке «Начинаем творческую дискуссию» раскрывают подробности ожесточенного противостояния тех фотографов, кто в 1920–1930-х годах был за фотоавангард, и тех, кто выступал против него

Советский фотограф в 1920–1930-х годах был хорошо вооружен. Во-первых, камерой — для борьбы на фронте искусства. Во-вторых, словом, чтобы вести баталии с идеологическими и эстетическими оппонентами на страницах печатных изданий, таких как «Новый ЛЕФ» и «Советское фото». Главными «фотовредителями» были единогласно признаны пикториалисты со всеми их живописными эффектами, дымчатыми пейзажами и томными женщинами. Фотохудожники полегли на поле боя — их место заняли фоторепортеры. Но и между ними — теми, кто боролся, казалось бы, в общих интересах построения новой пролетарской культуры, — возникли разногласия. Об этом рассказывает новая выставка в Центре «Зотов» «Начинаем творческую дискуссию. Конструктивистская фотография РОПФа и „Октября“».

Елеазар Лангман. «Прыжок в воду». 1929. Фото: Архив Александра Родченко и Варвары Степановой

В группу «Октябрь», обособившуюся в 1930 году от одноименного художественного объединения, входили Борис Игнатович, Елеазар Лангман, Александр Родченко и другие представители фотоавангарда. Они пользовались тем арсеналом приемов, который сформировался под влиянием конструктивистских идей Родченко: «упаковка», «косина», «разгон по углам» и «оптика наоборот», или, проще говоря, смелое кадрирование, предельный наклон линии горизонта, сосредоточение смысловой нагрузки в углах кадра и использование не по назначению объективов с тем или иным фокусным расстоянием. По их мнению, чтобы запечатлеть современность, требовались новые, экспериментальные формы.

Аркадий Шайхет. «Пуск Балахнинского бумкомбината». 1929. Фото: Мультимедиа Арт Музей

Члены Российского объединения пролетарских фоторепортеров (РОПФ) — Макс Альперт, Семен Фридлянд, Аркадий Шайхет и другие — выступали, в свою очередь, за формы традиционные, понятные не слишком искушенному зрителю-пролетарию. Там, где фотограф из «Октября» фокусировался на фрагменте станка, стремясь найти как можно более изощренный ракурс, подчеркивающий его брутальную эстетику, ропфовец снимал целый цех с трудящимися, не гнушаясь и постановочными сценами, что называлось восстановлением, инсценировкой факта. В двух словах, фотокадру противопоставлялась фотокартина, эти понятия регулярно возникали в критике тех лет.

Александр Родченко. Из серии «Завод АМО». 1929. Фото: Архив Александра Родченко и Варвары Степановой

В то самое время, когда шло противоборство между двумя лагерями пролетарских фоторепортеров, взаимно обвинявших друг друга в мелкобуржуазности за формализм, с одной стороны, и традиционализм, с другой, было построено круглое здание хлебозавода-автомата, где теперь размещается Центр «Зотов». Его необычная архитектура требует от проекта к проекту нетривиальных экспозиционных решений. В этот раз выставочный зал разделили на два полукружия: одно отдано РОПФу, второе — «Октябрю». Каждый сам решает, с какой секции начать осмотр. «Это интересный подход с точки зрения драматургии выставки, — говорит ее куратор Дмитрий Никишов. — Пройдя половину экспозиции и прочитав комментарии, раскрывающие суть полемики между группами, ты ожидаешь во второй части увидеть что-то противоположное. Но в итоге ты встречаешь очень похожие фотографии, на те же темы и даже с теми же приемами, просто где-то не настолько яркими. Неспециалист может даже не заметить разницы». Вероятно, потому-то в названии выставки фотографии участников обоих объединений названы конструктивистскими, хотя, строго говоря, это неверно.

Аркадий Шайхет. «Вышки на воде». 1929. Фото: Мультимедиа Арт Музей

Помимо работ, ныне считающихся классикой советского фотоискусства, в «Зотове» показаны старая фототехника и выпуски журналов, раскрытых на разворотах со снимками, которые не сохранились ни в негативах, ни в авторских отпечатках — только на этих страницах. Две части экспозиции смыкаются в разделе, посвященном непосредственно «творческой дискуссии», которая была инициирована журналом «Пролетарское фото» (под этим названием «Советское фото» выходило в 1931–1932 годах, после смены руководства). Ирония состоит в том, что дискуссия оказалась односторонней и похожей, скорее, на травлю, ведь «Пролетарское фото» служило рупором РОПФа. Развертывая кампанию против «Октября», критики взяли на вооружение отклики рабочих и колхозников. Особенно досталось «Пионеру-горнисту» (на сегодняшний день одной из самых известных работ Родченко), в котором токари, формовщики и девятилетние девочки видели то лягушкоподобное существо, то урода, снятого с точки зрения пришитой к его блузе пуговицы, то перевернутую лампу, то толстого бритого дяденьку, которому через трубочку вливают воду в рот. Впрочем, вскоре и с «Октябрем», и с РОПФом, и с другими свободными творческими группировками, и с конкуренцией, и с дискуссиями было покончено. Случилось это 23 апреля 1932 года вместе с выходом постановления «О перестройке литературно-художественных организаций», которое гундосит зрителю в спину в финальной точке выставки.

Центр «Зотов»
«Начинаем творческую дискуссию. Конструктивистская фотография РОПФа и „Октября“»
До 20 июля

Источник: www.theartnewspaper.ru