Наталья Копанева: «Кунсткамера остается серьезным научным учреждением»

Главный хранитель фондов Музея антропологии и этнографии им. Петра Великого (Кунсткамера) РАН Наталья Копанева. Фото: Музей антропологии и этнографии им. Петра Великого (Кунсткамера) Российской академии наук (МАЭ РАН)

Музей антропологии и этнографии отмечает 310-летие реэкспозицией в старом здании — и еще новосельем: скоро откроется новое здание научно-хранительского центра. Об истории, сегодняшних переменах и планах рассказывает главный хранитель фондов

Кунсткамера — прародительница всех российских музеев, в том числе художественных, хотя коллекция у вас преимущественно естественно-научная и этнографическая. А произведения искусства у вас есть?

Мы универсальный музей, у нас есть всё. Петр I мыслил представить в одном месте весь мир, поэтому изначально разделы Кунсткамеры так и назывались: натуралия и артифициалия. Природа и то, что создано руками человека, в том числе произведения искусства. Например, великолепная коллекция скифского золота, которая теперь хранится в Эрмитаже, попала туда из Кунсткамеры. У нас была и коллекция живописи — картины западноевропейских, прежде всего голландских, мастеров, привезенные Петром из Европы. В воспоминаниях Карла Берка я прочитала, что картины были выставлены в залах библиотеки.

Досье Наталья Копанева

Главный хранитель фондов Музея антропологии и этнографии им. Петра Великого (Кунсткамера) РАН

Окончила аспирантуру филологического факультета Ленинградского государственного университета

1982–1993 работала в библиотеке Академии наук библиотекарем, редактором, младшим научным сотрудником, ученым секретарем

1993–1997 научный руководитель программ Санкт-Петербургского фонда им. М.В.Ломоносова

1997–2010 заведующая отделом публикаций и выставочной деятельности Санкт-Петербургского филиала Архива РАН

С 2010 работает в Музее антропологии и этнографии им. Петра Великого (Кунсткамера) РАН, сначала старшим научным сотрудником отдела истории отечественной науки XVIII века (Музей М.В.Ломоносова)

С 2016 главный хранитель фондов Кунсткамеры

Еще…

Теперь они тоже в Эрмитаже?

Да, в разное время их передали туда. Но были в Кунст­камере художественные произведения особого характера. Например, акварели и рисунки энтомолога и художника Марии Сибиллы Мериан. Они великолепны с художественной точки зрения и точны — с научной. На них изображены разные стадии развития насекомых. Весь процесс зафиксирован великолепным рисунком. Не случайно Петр и его лейб-медик, собиратель Роберт Арескин купили эту коллекцию: Арескин — дневники, Петр — рисунки на пергамене. Сейчас акварели хранятся в филиале архива Академии наук.

Кажется, они недавно участвовали в выставке «Ars vivendi. Франс Снейдерс и фламандский натюрморт XVII века» в Эрмитаже.

Несколько акварелей Марии Сибиллы Мериан из академического архива были там представлены. Художественные произведения есть у нас и сейчас. Например, скульптуры и картины в Музее Ломоносова, нашем структурном подразделении, здесь же, в Кунст­камере. Кстати, Кунсткамера — единственное сохранившееся здание, в котором Ломоносов работал. Среди предметов этнографической коллекции много произведений искусства из разных стран и со всех континентов — из Европы, Америки, Австралии и Океании, Китая.

В башне Кунсткамеры долгое время располагалась первая в России астрономическая обсерватория. Фото: Музей антропологии и этнографии им. Петра Великого (Кунсткамера) Российской академии наук (МАЭ РАН)

Несколько лет назад вы начали реэкспозицию залов музея. Но идет она, кажется, не очень быстро. Какова ее идея? Что уже сделано?

Если музей не меняет свое лицо (а экспозиция — это наше лицо), он застывает в своем развитии. А наши экспозиции не менялись с 1950-х годов. К тому же предметы этнографии в основном очень хрупкие, им требуется замена, реставрация, консервация…

Реэкспозиция затеяна ради смены предметов в витринах?

Не только. Тут я говорю о своей зоне ответственности как главного хранителя. Самое важное: мир меняется, становится доступным для всех, и наши посетители тоже меняются. Они за последние лет 30 сами уже многое увидели, побывали в Северной Америке, Японии, Китае, Африке. Мы, как единственный в стране музей мировой этнографии, должны показать мир традиционной культуры так, как его не увидят обычные туристы, и сделать это современным языком, интересным сегодняшним посетителям. В то же время мы сейчас демонстрируем немногим больше 9,5 тыс. предметов из более чем 1,2 млн, которые хранятся в наших фондах и которые посетители не видят — и не увидят, если мы не будем их менять в залах.

Экспозиция «Петровская Кунсткамера». Фото: Музей антропологии и этнографии им. Петра Великого (Кунсткамера) Российской академии наук (МАЭ РАН)

Этим летом вы открыли обновленную экспозицию, посвященную Индии, и поменяли ее название. Почему?

В зале представлена культура народов Индии, Цейлона, других регионов Южной Азии. Предметы обновили почти на 80%. Название поменяли, потому что рассказываем о Южной Азии через историю собирателей, благодаря которым пополнялась наша коллекция. Собиратели в зале Индии — будущий император Николай II и супруги Мерварт. Александр Михайлович и Людмила Александровна Мерварт в 1914 году отправились в Индию и на Цейлон от Академии наук для изучения быта местных племен. Собранную коллекцию они привезли в музей.

Еще к юбилею Петра I мы сделали новую экспозицию «Петровская Кунсткамера» в башне.

Готовимся также показать те регионы, которые пока не представлены. В частности, готовим экспозицию, посвященную народам Австралии и Океании.

Ваш самый большой и известный экспонат, Готторпский глобус, ожидает реэкспозиция?

Это наш следующий этап — обсерватория и глобус. Сейчас у глобуса мы видим только его наружную поверхность, то есть Землю, а звездное небо изнутри не видим. Постараемся сделать так, чтобы посетители смогли оценить не только размеры глобуса, но и инженерию, ведь он вращается, и вращается небесный свод. Но, как мы это сделаем — пока секрет.

Готторпский глобус. Фото: Музей антропологии и этнографии им. Петра Великого (Кунсткамера) Российской академии наук (МАЭ РАН)

Главная перемена, которая вас ожидает, — переезд в новое фондохранилище. Наверное, вы, как главный хранитель, с ужасом ждете этого?

Жду с нетерпением! Мы с XVIII века живем в такой тесноте, какой я не пожелаю ни одному музею. Теснота — это плохо для хранения предметов. Великолепные китайские костюмы должны храниться горизонтально, а не на вешалках. Не говоря уже о пополнении коллекции. Мы сегодня не можем себе позволить комплектоваться системно, потому что не обеспечиваем достойное хранение.

Все фонды переедут в новое здание?

Все. В историческом останутся только экспозиционные пространства, и они значительно расширятся. Зрители наконец смогут увидеть роскошный египетский кабинет с его великолепной росписью, мюнцкабинет (кабинет нумизматики. — TANR) с живописным плафоном 1760-х годов. Сейчас в этих комнатах работают наши научные сотрудники.

Новое здания научно-хранительского центра на Заповедной улице. Фото: Музей антропологии и этнографии им. Петра Великого (Кунсткамера) Российской академии наук (МАЭ РАН)

Планируете открытое хранение в фондохранилище?

Там будут открытое хранение, выставочные залы, площади для новых коллекций. Откроем несколько реставрационных лабораторий по всем материалам (сейчас у нас одна). Наши фонды очень востребованы, поэтому запланированы рабочие комнаты для тех, кто будет приезжать с целью изучения научных коллекций. Это наша особенность: мы исторически были основаны как научное собрание и до сих пор остаемся серьезным научным учреждением, чьи коллекции и труды интересны ученым всего мира, а не только посетителям музея.

Источник: www.theartnewspaper.ru